– Серьёзно?! Дракон икнул и опалил сам себя?!

   – Именно так, он даже глаза выпучил от удивления.

Я давно так искренне и от души не хохотал. Её чистый и лёгкий смех перемешался с моим глухим басистым хихиканьем. Время близилось к рассвету, а нам совершенно не хотелось спать, мы готовы были провести остаток ночи за беседой, которая длилась уже больше пяти часов. Мы говорили обо всём, что приходило в голову: кто-то поднимал какой-то волнующий его вопрос, и собеседник тут же подхватывал волну, и потом уже незаметно другая тема возникала в беседе, превращая её в непрерывный бурлящий речевой поток. Хозяйка поила меня крепким чаем с добавками экстрактов каких-то местных трав, угощая собственной выпечкой. Мы сидели сначала на кухне, простенькой кухоньке, где едва уместились бы четверо взрослых человека. Потускневшие стены, старые приборы, изрядно обшарпанная печь и каменный стол с двумя крупными трещинами наискосок. Затем мы перебрались в гостиную, она же спальня моей спасительницы. Во время нашей беседы я хорошенько осмотрелся – шторы на окне были плотными, но истёрлись от времени и стирок, небольшая площадь стен была плотно уставлена картинами неизвестных мне художников, на одной из стен висел рог, украшенный резным узором и двумя камушками неизвестной мне природы. Мебели мало и сколочена она была грубо: пара то ли  табуреток, то ли кресел, два шкафа, комод, кровать и вытянутый вдоль стены стол. Странная смесь искусства и функциональности. Ах да, в доме ещё был погребок, небольшая кладовка, в которой был всякий домашний хлам и вдоль стены стеллаж забитый книгами. Вот атмосфера, в которую я окунулся, и голова закружилась от сознания, что для того, чтобы быть счастливым не нужно всех этих побрякушек комфорта и проблем, брошенных мною по ту сторону реки.

Её звали Кетудрим (Kethudrim). Она всегда жила в Ледяном городе и, как и подавляющее большинство местных жителей, никогда не была за его пределами. Кроме одного случая, когда терроризирующие Среднеморье драконы были укрощены Друидами и Магами по призыву Древних. Древние призвали на помощь всех, до кого могла долететь магическая стрела-письмо. Она была в той битве ребёнком и с радостью рассказывала мне все детали, что могла вспомнить. Чтобы описать её, перечитайте ещё раз описание дома и, погрузившись в атмосферу, представьте себе хозяйку. Вы не ошибётесь, уверен. Нежная и хозяйственная, суетливая и спокойная, гармоничная. Она была такой, какой и должна была быть при окружающей её жизни.

В то время, когда она увлеченно рассказывала мне об истории города, я с любопытством разглядывал её и размышлял. Я думал о том, что если моя дорога приключений упрётся в тупик, то я был бы счастлив закончить её здесь, с ней. Всего несколько часов беседы, несколько деталей быта, акценты на манерах и поведении ясно дали мне понять, что это лучшее, что я когда либо встречал. Через запятую в моей голове сыпались мысли с характеристикой это девы: храбрая, ответственная, женственная, грациозная, хозяйственная, очаровательная, умная, альтруистка, бережливая, добродушная и ещё много-много всего. Это был ангел, хорошенько побитый суровой действительностью. Она не потеряла внутренней красоты из-за суеты в общем сером быте. Я столкнулся со своим идеалом. Только не тем, которым сам рисовал себе в мифических рассуждениях, а таким, какой он должен быть. Ценности материального мира мало её трогали, она была открыта миру и всякому хорошему человеку, в то же время не дала бы себя обмануть, и могла бы дать отпор негодяю в любом обличии.

Мне, правда, было с ней хорошо. Я представился её своим настоящим именем, хотя мог взять любой из своих псевдонимов. Для меня было важно быть с ней до конца честным. Рядом с ней я хотел быть лучше, чем я есть, тем более, что всю грязь смыла река, разделявшие наши миры. Я давно уже шляюсь по миру и городам, ищу чего-то. Я бывал в разных домах и ни один, кроме отеческого, я не мог назвать домом. Своим домом. А тут… Вы только представьте, грубого чурбана-гнома пробило на жуткие сантименты. Я так явственно представлял всю глупость мира за рекой, моего мира, где я родился и вырос, что мне хотелось плакать от бессилия. Весь этот мир должен был упасть на колени перед Кетудрим и рыдать, прося прощения. Просить простить его за низость интриг, жажду наживы, клевету, подлость, зависть, равнодушие. Почему, почему им там, в Ковчеге или Утёсе хорошо жить так, как они живут? Неужели они не видят кошмара, который сотворили? Почему я, живя там, поддерживаю этот неугасающий огонь человеческой слабости?

Я первый раз спросил себя об этом. В собственном сознании я навёл на себя прожектор, ткнул в себя пальцем и спросил себя: почему ты, именно ты, делаешь этот мир таким?

   – Йййааа? Маленький Я делаю этот мир?! Нет, что за чушь, бред.., –  оправдывался я перед самим собой.

   – Ты делаешь этот мир ТАКИМ. – Я сам дал себе простой ответ.

Ледяной город больше меня не держал. Я сделал все дела в городе, что хотел, но получил гораздо больше, чем планировал. Я благодарен случаю, сведшему меня с этой жительницей, предоставившему мне пример простого человека, окружившего себя простым счастьем. Всё оказалось настолько очевидным и простым, что просто опускались руки, и я стоял в оцепенении, оглядываясь на свою жизнь и всматриваясь в туман будущего. Это случайная встреча стоила всех невзгод и опасностей. Я счастлив, что теперь сам нёс в себе атмосферу её дома и уют её души. Я счастлив, что оказался по ту сторону реки, реки, в которую уже никогда не войти.

14/03/2014

Посторонним В.

100 1 2 3 4 5

Комментарии (6)  Распечатать